Николай Алексеевич, вы — последователь великого ученого и клинициста Евгения Михайловича Тареева, заведуете клиникой, которой присвоено его имя, уже 50 лет, обучаете новые и новые поколения врачей. Как вам кажется, прорывы в медицине еще будут или все, что возможно, уже открыто?

 

В медицине столько непознанного и невыясненного, что хватит еще на несколько десятков поколений наших преемников! А пока у нас, как и 50 лет назад, больше вопросов, чем ответов. И даже то, что изучено, обрастает ранее неизвестными фактами. Например относительно недавно в медицине появилось новое понятие — хроническая болезнь почек. Раньше его не было. Теперь мы можем квалифицировать как заболевание даже малейшее изменение функции почек на протяжении 3 месяцев, а не только такие тяжелые состояния, как хроническая почечная недостаточность. Радует, что разрабатываются новые стандарты лечения пациентов, создаются новые лекарственные препараты, совершенствуется диагностическая и лечебная аппаратура. Прогресс, видимо, не знает границ, поэтому открытия были, есть и будут. Именно для этого мы и готовим наших учеников, начиная со студенческой скамьи.

 

Многие преподаватели медицинских вузов жалуются, что студенты «совсем не те, что были раньше», интерес к учебе отсутствует, и сетуют, мол, скоро лечить людей станет некому…

 

Позволю себе не согласиться. Среди студентов много талантливых и очень умных молодых людей, просто надо уметь их видеть. Я многие годы был председателем экзаменационной комиссии лечебного факультета Первого московского государственного медицинского университета им. И.М. Сеченова и во время выпускного экзамена не только ставил некоторым студентам пятерки с плюсами, но и приглашал к себе на кафедру. Многие из них сегодня известные врачи, ученые, профессора, доктора медицинских наук. В любом коллективе должны быть молодые кадры. К тому же молодежь лояльнее относится ко всему новому, чем многие представители маститых терапевтических школ. Хотя я сам, например, всегда с большим вниманием слежу за инновациями, особенно если они касаются непосредственно моей работы.

Когда на фармацевтическом рынке появляется новый препарат, вы сразу же назначаете его своим пациентам?

 

Если он прошел все необходимые исследования и ожидаемая польза от его применения превышает потенциальные риски — почему нет? Врач должен идти в ногу со временем. То, что было раньше, уже не подходит сегодня, а наша задача — сделать все возможное, чтобы помочь пациенту. В 1960 г. я по распределению попал на Землю Франца Иосифа, где два года лечил метеорологов и сотрудников полярной станции. По обыкновению, врач в таких местах должен быть и терапевтом, и стоматологом, и хирургом — одним словом, специалистом очень широкого профиля. Поэтому мне приходилось и зубы лечить полярникам, и абсцессы вскрывать... Сейчас это, конечно, анахронизм.

 

Как вы видите тенденции дальнейшего развития медицины, лекарственной терапии?

 

Медицина и фармакология сегодняшнего дня идут по пути специализации. На смену антибиотикам широкого действия пришли антимикробные препараты, влияющие на определенный ограниченный круг возбудителей. Вместо земского врача теперь несколько десятков специалистов, а в аптеке работает не один человек, как раньше — есть отдельные консультанты по лечебной косметике, специалисты торгового зала… Но, с другой стороны, этому процессу разделения противостоит необходимость объединения. Скажем, самое современное противовирусное лечение гепатита С связано с интерферонами. Побочные эффекты таких средств известны и описаны — это и лихорадка в первые дни, и головная боль, и депрессия. И если депрессия однозначно требует вмешательства врача-психотерапевта или психиатра, то с лихорадкой пациенты могут пробовать справиться самостоятельно. Тогда они сами или их родственники идут в ближайшую аптеку. Т.е. проблема гепатита С выходит за рамки компетенции гепатологов и врачей вообще — к процессу лечения приобщается работник первого стола.

 

Насколько правильно аптечному работнику давать советы, с точки зрения врача? Или все зависит от тяжести заболевания?

 

Истинный профессионал не может навредить. Знающий человек никогда не станет рекомендовать что-то, не будучи стопроцентно уверенным в безопасности терапии. Если он понимает, что в данном случае необходима консультация врача, то он посоветует посетителю обратиться к специалисту и найдет нужные слова, чтобы убедить его. И тот действительно нанесет визит доктору. Если ситуация не требует срочного вмешательства врача, то не станет зря «гонять» пациента, который и без того чувствует себя неважно. Тогда фармацевт или провизор даст какой-то конкретный совет, порекомендует препарат, который может быть назначен пациенту в данной ситуации. И еще, я заметил, что многие сотрудники аптек достаточно компетентны не только в вопросах фармакотерапии, но и в мерах немедикаментозной профилактики и лечения заболеваний.

 

Кому, на ваш взгляд, можно давать советы по изменению образа жизни? Всем посетителям аптеки или каким-то конкретным людям?

 

В принципе, есть общие рекомендации: правильное питание, здоровый образ жизни, занятия спортом. Но озвучивать их всем подряд невозможно (хотя, думаю, лишний раз напомнить не помешало бы). А вот если в аптеку заходит человек, явно страдающий избыточным весом, и жалуется на одышку, можно обратить его внимание на необходимость снижения массы тела. Покупатель наверняка подумает, что речь идет об очередных чаях для похудения, и тут у работника первого стола есть шанс завоевать его доверие, порекомендовав не этот самый чай, а обычную утреннюю зарядку, ходьбу не менее 3 км в день, дыхательную гимнастику. Другой пример: аптечный работник видит, как посетитель курит на крыльце, а потом заходит и спрашивает препарат для борьбы с кашлем. Это повод заметить, что отказ от курения — одна из необходимых мер предупреждения респираторных заболеваний.