В этом номере мы беседуем с солисткой российской поп­группы «Винтаж» Анной Плетневой. Анна 8 лет пела в группе «Лицей», после чего решила, что созрела для сольной карьеры и создала музыкальный проект «Кофе с дождем». В 2006 году вместе с бывшим участником группы «Амега» Алексеем Романовым стала вокалисткой группы «Винтаж». Треки «Одиночество любви» и «Плохая девочка» буквально взорвали эфир. Сейчас их творчество находится на пике популярности и кажется, что каждый новый хит лучше предыдущего.

Аня, ты с детства хотела стать певицей?

Сразу вспоминаются слова героини великолепной Людмилы Гурченко из фильма «Любовь и голуби»: «Я была таким сорванцом! Все с мальчишками, с мальчишками…» А стать певицей меня заставила любовь к Володе Преснякову. В 13 лет я просто сходила с ума от любви к нему, стояла в первых рядах фанатов на его концертах. Пять лет спала с автографом Преснякова под подушкой, пока он не стерся в пыль. Засыпая, представляла, что стою рядом с ним на сцене и мы вместе поем «Зурбаган». Кстати, через много лет моя мечта осуществилась: в нашем новом альбоме есть дуэт с Пресняковым, песня называется «Амстердам», в ней говорится о любви, которой не суждено случиться между мной — маленькой кудрявой девочкой и совсем юным Володей в нашем с ним Амстердаме.

Ты же наверняка встречалась с Владимиром и до этого? Не разочаровалась в кумире?

Когда я его встретила, самое большое разочарование заключалось в том, что я сама изменилась и повзрослела. В моей жизни к тому моменту уже была любовь, и мое сердце было отдано другому человеку. А наша первая встреча с Пресняковым произошла в самолете: мы летели на гастроли в Батуми в составе российской делегации по приглашению президента Аджарии. Спустя несколько лет мы встретились еще раз, и сейчас нас связывают творческие планы. Недавно мы смеялись до слез, вспоминая, как тогда в Аджарии нас выстроили в шеренгу и президент проходил вдоль строя, пожимая всем руки. А вы же понимаете — солнце, море, шашлык, вино… Не все из нас были в состоянии оценить важность момента. И когда глава рес­публики протянул руку одному из музыкантов, тот не удержал равновесия и, словно солдатик, упал плашмя назад в какую-то канаву. А мы вместе с президентом и Пресняковым делали вид, что ничего не случилось.

Ты всегда уделяла должное внимание своей внешности, фигуре? Какой ты помнишь себя (в плане внешности) до того, как пришла популярность на эстраде?

Как и любая девочка, я экспериментировала над собой. Например однажды в пионерском лагере я подстригла челку и стала похожа на пуделя (смеется). Но, если честно, особых перемен во мне не произошло. Я всегда себя комфортно ощущала в том образе, в котором зритель узнал меня с появлением группы «Винтаж».

Ты когда-нибудь садилась на диету?

Мне повезло, и с проблемой лишнего веса я никогда не сталкивалась. Нет ничего, что я бы себе запрещала съесть. Могу позволить и хороший кусок мяса, и шоколад.

Я знаю, что некоторые артисты пользуются разными диетами и многие из них добиваются отличных результатов. Как известно, камера прибавляет пару килограмм. И то, что в обычной жизни выглядит вполне приемлемо, на экране превращается в явные излишества. Поэтому диеты некоторым просто необходимы и тут ничего не поделаешь.

Как ты относишься к виртуальному общению?

Я вообще не «интернетный» человек. Меня до недавнего времени не было ни в одной социальной сети! Сейчас я веду один-единственный профиль в Instagram, да и на это меня долго уговаривали. Вообще, я больше верю в настоящих живых людей и в живое общение. О каких людях ты будешь думать, такие тебя и будут окружать.

По образованию ты скульп­тор, приходилось ли в жизни использовать эти умения?

Я использую их регулярно, ведь все сценические костюмы придумываю сама! Многим мои идеи кажутся слишком смелыми, но именно образование скульптора, понимание конструкции и архитектоники дает мне уверенность в том, что в вопросах творчества не стоит себя сдерживать. А еще я люблю экспериментировать с формой  и материалами. Примером тому могут послужить два наряда, созданные в этом году по моим эскизам. Это платье «из плюшевых мишек» и наряд из старых джинсов, которые, кстати, любезно предоставили поклонники группы «Винтаж». Джинсы получили вторую жизнь, а у меня был совершенно уникальный наряд.

Ты не перестаешь удивлять своими смелыми образами и откровенными нарядами. Расскажи, кто занимается твоим стилем?

Я сама и занимаюсь и сама выбрала это стилевое направление. Было желание не ограничивать себя в творчестве и позволять себе такую креативную безбашенность. Я абсолютно органично ощущаю себя в смелых и эксцентричных образах, просто до появления клипа «Плохая девочка» это не было известным фактом. Почему-то многие люди слишком серьезно отнеслись к этому видео. А ведь это ирония над многочисленными мужскими фантазиями и женскими уловками.

Даже моя напарница по клипу, Лена Корикова, все время спрашивала, не совершает ли она ошибку, участвуя в нашей затее. Несколько раз она даже выбегала в слезах и все время говорила о том, какой будет ужас, если это увидит ее мама.

Аналогичная ситуация была на съемке клипа «Ева», когда моя героиня, переодевшись в своего кумира, занимается любовью со своим отражением в зеркале. После первого дубля я услышала возмущенный крик режиссера оставшегося в одиночестве перед монитором, потому что вся съемочная группа (на 99% мужчины) столпилась вокруг меня. Мне нравится наблюдать за такой реакцией и манипулировать этими инстинктами. Я люблю играть в эти игры, в эти образы.

Задумывалась ли ты о том, как будут оценивать имидж группы «Винтаж» твои дети?

Я понимаю подтекст твоего вопроса. Мне помогает не сомневаться в правильности выбранного имиджа то, что все дети обожают группу «Винтаж». Ко мне часто подходят родители и рассказывают, что их малыши знают все наши песни. Ведь детей не обманешь — у них встроенный «детектор лжи», они не анализируют, что Аня показала и как оделась. Надеюсь, что, спустя годы, мои дети так и будут воспринимать меня сегодняшнюю.

Для меня всегда было сложно притворяться. На сцене в меня как будто вселяется другой человек, который не признает ни границ, ни тормозов, и даже закон притяжения словно перестает на меня действовать. Я никогда не знаю, как далеко зайду. Бывали случаи, когда после концерта ко мне подходили охранники и со слезами на глазах умоляли «так больше не делать», потому что они не могут отвечать за мою безопасность, если я сама себя не контролирую. Обычно после концерта мне требуется несколько часов на то, чтобы прийти в себя: переход из нереальности на сцене в реальную жизнь всегда дается мне с трудом.